support@antibiotic.ru

Shigella dysenteriae — почему такое название?

23 Ноября 2022

Автор: Андрей Алексеевич Авраменко — м.н.с. лаборатории биоинформатики НИИ антимикробной химиотерапии (Смоленск).

***

Shigella dysenteriae (подгруппа A) — грамотрицательная, факультативно-анаэробная, неподвижная, споронеобразующая бактерия, возбудитель дизентерийного шигеллёза.

SHIGELLA

Родовое название «Shigella» дано микроорганизму в честь японского бактериолога — Киёси Сига[1] (志賀 潔; 1871-1957).

Киёси Сига

В 1871 году в семье феодального вассала Макото Сато, работавшего секретарём в магистрате города Сэндай, родился третий сын, которого нарекли Наокичи Сато. Ребёнка угораздило родиться в самый разгар революции Мэйдзи, когда в Японии рушились многовековые традиции и ускоренными темпами внедрялись ценности западной цивилизации. Отец Сато, чей род на протяжении нескольких поколений обслуживал бюрократию сёгуната, не поспевал за стремительными изменениями в стране и в итоге потерял свою должность, достаток и честь. Оказавшись без средств к существованию, малолетнему Наокичи с семьёй пришлось переехать к родственникам матери, чья девичья фамилия была Сига. Новая родня переусыновила мальчика, дав ему новое имя — Киёси Сига — что, возможно, изменило всю его дальнейшую судьбу, ведь для японца имя и фамилия — это вещи сакральные, определяющие его будущее (недаром в стране существует древняя система гадания по составным иероглифам имени «сэймэй хандан» 姓名判断).

Киёси Сига, в отличии от своего отца, с большой радостью и воодушевлением принял происходящие в стране изменения: [из воспоминаний] «...Когда я пошёл в среднюю школу, я читал книги Фукудзава Юкити, такие как «Положение дел на Западе», и мечтал о далёких западных цивилизациях...» Вместо традиционного храмового образования в эпоху Мэйдзи в Японии была введена европейская школьная система, благодаря которой будущий бактериолог смог получить необходимые знания, выучить немецкий язык (что сыграет важную роль в его жизни) и в 1892 году самостоятельно поступить в столичный медицинский колледж (ныне Токийский медицинский университет). Выбор профессии, как это часто бывает в Японии, был обусловлен семейной традицией — в роду Сига все были потомственными лекарями.

«Почему я изучал медицину? Потому что моя приёмная семья была связана с медициной.
Почему я занялся фундаментальной медициной? Потому что, ухаживать за больными людьми было не в моём характере.
Почему я выбрал бактериологию? Ответить на этот вопрос непросто, но одной из причин может быть то, что бактериология в то время была самой важной, ещё только зарождающейся наукой. В университете даже не было самостоятельного курса, и бактериология преподавалась в «закутке» кафедры гигиены без практических занятий...»

Однако бактериология была интересна для Сига не только своей перспективностью, но и благодаря личности выдающегося японского учёного — Сибасабуро Китасато (北里 柴三郎; 1853-1931). Для студентов-медиков эпохи Мэйдзи профессор Китасато был настоящим идолом и кумиром. Смотрите сами: он отучился в Японии, затем по императорскому гранту стажировался в Европе, работал вместе с самим Робертом Кохом, прославился как первооткрыватель столбнячного токсина и противостолбнячной сыворотки, стал первым иностранцем, получившим в Германии звание профессора, отверг приглашения лучших университетов мира и вернулся, в лучах сияющей славы, обратно на родину, считая своим долгом развивать японскую науку. Это ли не гордость нации! На его лекциях собирались толпы студентов — среди них, в первых рядах всегда был и Сига. Самоуверенность и харизматичность 40-летнего профессора производила на него неизгладимое впечатление, и в 1896 году, не раздумывая, он поступил в новый Институт инфекционных заболеваний , возглавляемый доктором Китасато (к слову, деньги и землю на строительство этого института профессору выделил ранее упоминаемый писатель Фукудзава Юкити).

Сибасабуро Китасато
«... Впечатляющий этап открытия болезнетворных бактерий всё ещё продолжался. Можно сказать, что это был напряжённый период головокружительных урожаев на плодородных полях, вспаханных нашими предшественниками...»

В 1897 году, вооружившись практическими знаниями по бактериологии от своего учителя Китасато и следуя постулатам Коха, Сига занялся исследованием образцов стула у дизентерийных больных во время страшной, унёсшей десятки тысяч жизней эпидемии в Токио. Благодаря недавно опубликованной статье Фернана Видаля по серодиагностике брюшного тифа, японский учёный смог обнаружить возбудителя заболевания с помощью простейшей реакции агглютинации. Он назвал микроорганизм Bacillus dysenterie (впоследствии Shigella dysenteriae серовар 1) и описал своё открытие сначала в японском журнале, а позднее и в международном (на немецком языке), что принесло ему всемирную славу. Самое интересное, что Сига называл всё произошедшее с ним лишь счастливой случайностью: и вспышку дизентерии в Токио; и вовремя вышедшую статью Видаля; и удобный для исследования штамм дизентерии; и даже то, что учитель Китасато отказался от соавторства, признав единоличную заслугу своего ученика. «...для любого человека не составило бы труда стать первооткрывателем дизентерийной палочки в аналогичных условиях...»

В 1901 году сбывается детская мечта Киёси Сига — он отправляется учиться в Европу, в Королевский институт экспериментальной терапии во Франкфурте на вакантное место иностранного студента у доктора Пауля Эрлиха (Paul Ehrlich; 1854-1915). Эрлих в то время только начинал свои исследования в новой области медицины — химиотерапии — и с удовольствием подключил молодого и трудолюбивого коллегу к поиску веществ, способных излечивать трипаносомоз. Протестировав более 500 бактериальных красителей, Сига нашёл только два, способных разрушать трипаносом — трипановый красный и трипановый синий. К сожалению, вскоре выяснилось, что бактерицидный эффект этих красителей проявлялся только in vitro, но не in vivo — препараты на их основе не действовали на микроорганизмы, укрывшиеся внутри тканей[2].

Пауль Эрлих

В 1905 году Киёси Сига вернулся в Японию, где получил звание доктора медицины. Он продолжил заниматься изучением Bacillus dysenterie в Институте инфекционных заболеваний и со временем открыл выделяемый микроорганизмом экзотоксин (токсин Шига). Однако после этого, по словам учёного: «...моя удача закончилась». Вся его последующая научная работа не принесла никакого практического результата: цельноклеточная и сывороточная вакцины против дизентерии оказались неэффективны; поиск новых препаратов для химиотерапии ни к чему не привёл; прогресс с вакциной против туберкулёза застопорился (в 1924 году профессор Сига привёз БЦЖ штамм из парижского института Пастера в Японию); а в исследовании проказы и бери-бери не удалось продвинуться дальше своих предшественников.

К 1914 году прогрессивная эпоха Мэйдзи плавно ушла в прошлое, уступив место новой бюрократии. Из-за разногласий с правительством Сибасабуро Китасато вынужден был покинуть возглавляемый им институт. Все сотрудники, включая Сига, повинуясь самурайскому кодексу чести, подали прошение об отставке вслед за начальником. В течение следующих лет, помогая своему учителю устраивать новый частный институт (ныне Научно-исследовательский институт Китасато в Токио), Сига задавался вопросом: сколько ещё лет ему ходить в «учениках» доктора Китасато? Ему уже перевалило за сорок, а значит пора было самому становиться начальником.

Узнав о решении Сига, доктор Китасато стал отговаривать его. Он просил не повторять его ошибок и не бросать исследовательскую деятельность, но Сига был непреклонен: он завидовал положению, которое занимал его учитель, и мечтал о карьере и деньгах. В 1920 году Сига принял приглашение на должность директора медицинского колледжа в Сеуле (в то время Корея была колонией Японии) и получил звание профессора. Дальнейшая его жизнь была связана лишь с административной и общественной работой: декан, затем ректор Сеульского университета, почётный член международных обществ, приглашённый лектор и т.д. Однако выбранный в жизни путь оказался для Сига «дорогой скорби».

«...Оглядываясь назад, я сожалею, что не смог посвятить лучшие годы своей жизни научным исследованиям и книгам, отдав столько умственных и физических сил мирским заботам...»
Киёси Сига

К сожалению, самонадеянный ученик не успел признаться учителю в том, что совершил ошибку: в 1931 году, за несколько месяцев до возвращения Киёси Сига в Токио, от кровоизлияния в мозг умер Сибасабуро Китасато. Позже Сига передаст в дар мемориальному музею при университете Китасато пергамент со своей каллиграфией: «Следуй за духом своего Учителя, а не по Его стопам.» Чтобы убедиться в справедливости этих слов, он заплатил 12 лет своей жизни, и поэтому хотел оставить их в назидание будущим студентам. В 1930-ые Сига попытался вернуться в науку, но силы его были исчерпаны, да и бактериология ушла уже далеко вперёд, породив иммунологию, химиотерапию и другие направления.

«...Меня переполняют эмоции, когда я вижу, как расцвела бактериология, которая казалась нам когда-то лишь частью гигиены...»
Каллиграфия Киёси Сига (1951)
Предоставлено Мемориальным музеем Сибасабуро Китасато

Во время Второй мировой войны у Киёси Сига умерла жена и двое сыновей. Глядя на руины Токио, он никак не мог понять, каким образом его открытая и прогрессивная страна превратилась вдруг в страну-агрессора; не мог понять, как великая западная цивилизация могла вдруг с такой бесчеловечностью бомбить японские университеты, театры, дома... Сига родился во время хаоса и нищеты революции, такой же разрушенной он увидел Японию и на закате своих лет.

Киёси Сига

В последние годы жизни доктор Сига переехал в родной Сэндай; навсегда сменил излюбленный европейский костюм с галстуком на традиционное кимоно; занялся литературой и живописью водными красками «нанга» (南画), а также посвятил себя воспитанию внуков: «...Нет в жизни большей радости, чем исполнить свой родительский долг и в старости наблюдать, как один за другим растут твои внуки...» Мало кто из прохожих, встречаясь на тесных японских улочках с чудаковатым, немощным стариком в очках, с заклеенной медицинским пластырем дужкой, мог узнать в нём выдающегося учёного с мировым именем.

Киёси Сига с внуком

[Автор выражает свою искреннюю признательность сотрудникам Мемориального музея Сибасабуро Китасато (Токио) и лично Руми Эндо за помощь в подготовке данной статьи]

DYSENTERIAE

Видовое название «dysenteriae» микроорганизм получил ещё от Гиппократа: 2400 лет назад древнегреческий врач и целитель описал все заболевания кишечника ёмким словом «дизентерия» (от др.-греч. — δυσεντερία; δυσ- (dus-, «плохой») + ἔντερα (éntera, «кишечник»)).

Примечания:

[1] Первый звук фамилии учёного произносится, как нечто среднее между [C] и [Ш], и по правилам кириллической транскрипции Поливанова записывается, как «С», однако альтернативный вариант «Шига» также является весьма распространённым (похожая проблема часто возникает с японскими словами: Бусидо/Бушидо; суси/суши и др.)

[2] Примечательно, что легендарный «сальварсан» — первое в истории химиотерапевтическое лекарство направленного действия — Паулю Эрлиху поможет найти в 1909 году японец Сахатиро Хата (秦 佐八郎;1873-1938), которого так же, как и Сига на стажировку во Франкфурт направит профессор Китасато, и который так же протестирует сотни различных мышьяксодержащих соединений, прежде чем добьётся успеха с препаратом под номером 606.

Источники и дополнительные материалы:

Поиск

Категории

Теги